Эта поездка с гуманитарной миссией новошахтинских волонтеров состоялась в двадцатых числах апреля. Мы везли то, о чем просили нас ребята из Новошахтинска, воюющие в зоне СВО. Все приобреталось на средства неравнодушных жителей нашего города, предпринимателей, обычных служащих, пенсионеров, людей, знающих о существовании нашей волонтерской группы ZOVНовошахтинск и помогающих в ее деятельности.
Тёмное, антрацитово-серое бугристое покрывало расстелилось над ночным городом. С рассветом стало чуть светлее, но ненамного. Сильный дождь настойчиво барабанит в лобовое стекло газели. В кабине тихо. Да и о чем говорить? Едем в неизвестность. Бойцы, которые должны были нас сопровождать в поездке по точкам развоза нашего груза, после боевого задания не вышли на связь. Без них никто не пустит к нашим адресатам. В машине нас четверо: руководитель группы Оксана Анатольевна Маловичко, водитель и по совместительству охранник, ремонтник, грузчик и просто незаменимый человек Миша Колесников, Марина, жена мобилизованного из Анапы, и я, сегодня еду не только как волонтёр, но и как журналист. «Фьють-фьють», — скользят дворники по стеклу, разгоняя частые крупные капли дождя. Город Свердловск накрыт тем же серым и тяжелым покрывалом, что и Новошахтинск. Одним словом, заливает. Донбасс заливает.
Каждый раз, когда идёт такой дождь, я думаю о солдатах в окопах. Они ведь по колено в воде. Мне достаточно было раз увидеть такую картину, чтобы испытать ужас. Оттого так мне и представляется: дождь — значит, грязь и вода в окопах. Машина, загруженная под крышу, движется не больше 60 километров в час. А развезти груз нужно по семи точкам. Огромная сумка Марины, которую она везла мужу из Анапы, еле вместилась в кузове машины. Марина не видела мужа семь месяцев. Долго просила Оксану Анатольевну взять её с собой. И вот случай выдался. Я подумала: «Господи, что в душе этой женщины?! Она издалека на поезде, затем на автобусе приехала к нам в город. Оксана Анатольевна ее встречала в два часа ночи. То есть ночью они вообще не спали. Организмы работают на адреналине».
Тихим монотонным голосом наш руководитель еще раз закрепляла наши знания об обстрелах — куда смотреть, куда бежать, как падать, что делать в случае ранения: «Мы едем не на полигон, где соблюдается безопасность. Усвойте это и будьте предельно внимательны». Сзади брякали наши бронежилеты в чехлах и каски. У меня броник особенный, дали его еще в Новошахтинске братья-десантники, сказали, что, если что, именно он меня и спасёт, потому что заговорённый. Носить бронежилет — удовольствие еще то! 12,5 кг чистого веса, но я справилась.
Дороги в Луганской области стали ремонтировать, что не может не радовать. Но ровное чёрное асфальтовое полотно далеко не везде, много ям, колдобин, нет разметки. Миша вёл машину отлично, в кабине нас почти не трясло.
Телефон у Оксаны Анатольевны зазвонил, это ребята вышли на связь. Вот она, настоящая радость! Значит — целы, значит — живы, значит — развезем посылки! Чем ближе к части, тем больше осторожностей: колючая проводка, охрана, автоматчики. Встретили нас хлебосольно и радостно. Солдаты стали заниматься перегрузкой коробок из ГАЗели в военный КамАЗ. Михаил привычно руководил и помогал.
Оксана Анатольевна подошла к женщине, они обнялись и стали о чем-то говорить. Потом подозвали меня. Наш руководитель сказала: «Это Татьяна, она медик. Ты ж хотела взять интервью — вперёд!».
Передо мной стояла невысокая хрупкая женщина. Вся её по-детски скроенная фигурка напоминала подростка. И только глаза были уставшими, большими и мудрыми. Она посмотрела на меня, улыбнулась и за руку повела в свой кабинет.
— Татьяна Юрьевна, Вы из Луганска?
Она мягко улыбнулась:
— Нет, я из Крыма, из Севастополя. Сюда приехала, когда после Крымской весны запылал Донбасс. Позвали друзья-добровольцы из севастопольского ополчения. Приехала по зову сердца. Думала, на месяц-другой, пока в отпуске, а вышло – на полтора года. В школе я вела уроки по медико-санитарной подготовке в старших классах, в силу своих профессиональных обязанностей всю сознательную жизнь готовила детей к защите Отечества. Тренировалась сама, закалялась. По профессии я педагог: более 30 лет педстажа в школе и университете. А вот теперь довелось стать тактическим медиком. Под руководством Юрия Евича с 2020 года готовились к войне, к защите Донбасса, прошла несколько курсов спецподготовки. Раз в месяц собирались единомышленники и заинтересованные люди для занятий по тактической медицине, закрепляли знания, нарабатывали умения и навыки. Те, кто говорит, что женщине на войне не место, не правы. Когда рядом женщина, которая делит вместе с воинами все тяготы боевой обстановки, олицетворяя их жён и матерей, близких, любящих, ждущих их дома, им бывает легче найти в себе силы, внутреннюю дисциплину, чтобы выполнять свой долг перед Родиной и своими семьями.
— В Донбассе в какую бригаду Вас приняли?
— Тогда бригад не было, были разрозненные отряды ополчения. Но мне повезло: я попала в отряд к Александру Беднову — Бэтмену, одному из первых командиров ополчения, а позже легендарному начальнику штаба 4-й бригады ЛНР. Это был чудесный человек, настоящий воин, прекрасный командир. Бэтмен знал всех, берёг каждого бойца. Помню, как вместе с ним колесили по Луганску, искали мне военную форму, ведь я небольшого роста. Идейных людей, может быть, и много, но вот таких, как Беднов, Мозговой, Дрёмов, — единицы. Они умели руководить, знали, что делать в те дни, когда помощи ждать было не от кого. Беднов был настоящим патриотом, преданным делу и своему народу. Организовал эвакуацию мирного населения в Россию, госпиталь для ополченцев, подвоз медикаментов, продуктов, хлеба и воды. 2014 год был тяжелейшим для Луганска. Беднов создал и патрули, были предотвращены погромы и мародерство, обучались бойцы и строились большие, далеко идущие планы. Александр Александрович был героем Новороссии.
— Татьяна Юрьевна, волонтерская помощь для Вас важна?
— Вы знаете, все эти годы, начиная с 2014-го и по сегодняшний момент, волонтёрская помощь, несомненно, одна из главных. Мы одеты, обуты, сыты, у нас есть необходимые лекарственные препараты – всё это благодаря волонтерам. Ведь мы помощь медицинскую оказываем не только военным, много местных жителей обращается. Особенно в местах проведения боевых действий, там нет докторов и узких специалистов, аптеку и ту не всегда встретишь. Если местные жители тебе доверяют, это дорогого стоит, они очень благодарны. Да что там говорить, мы и кусок хлеба с ними делили, записки передавали, кому какие лекарства нужны, ведь много людей с хроническими заболеваниями, сахарным диабетом. Я, когда еду на боевое задание, беру разные медикаменты, у нас несколько эшелонов со средствами оказания медицинской помощи: для бойцов, препараты от сезонных заболеваний, препараты для мирных жителей — кардиологические, успокоительные, противовирусные.
— Что входит в Ваши обязанности?
— Моя основная задача — научить бойцов оказанию доврачебной само- и взаимопомощи в зоне боевых действий. Мне приходилось доставлять раненого с позиций «на ноль», оказывать ему помощь, довозить до госпиталя. Если я нахожусь в «зелёной зоне», то провожу ревизию манипуляций, выполненных раненому в «красной» и «жёлтой» зонах. Также лечу повседневные заболевания на боевом задании. В пункте постоянной дислокации лечу по назначению врача, вожу бойцов на консультации к медспециалистам. Я отвечаю за комплектацию индивидуальных и групповых аптечек, наличие необходимых медикаментов. А ещё я инструктор по туризму, могу жить в любых условиях, есть соответствующая подготовка. С Божией помощью я стараюсь помочь выжить нашим ребятам. Сейчас на передовой нехватка медиков. Если женщина едет на войну, она должна понимать, какие ее ждут условия, испытания и быть к этому готовой. Санинструктор может не иметь медобразования, но должен в совершенстве обладать теорией и практикой тактической медицины, иметь физическую и психологическую подготовку, быть способным находиться на передовой и выполнять эту непростую работу. А такие люди, как Оксана Анатольевна, они незаменимы, ангелы-хранители ребят. Много необходимых препаратов привозит группа ZOVНОВОШАХТИНСК. Безгранично им благодарны!
— Скажите, как не оставить войну в себе? Ведь очень многие, принимая её, не могут отпустить.
— На самом деле, это сложно. Бойцы закалились в боях, стали настоящими воинами. Когда приезжают домой, они с тоской смотрят на эту мирную жизнь, там люди живут иначе, с другими проблемами. Я бы сказала, материальными проблемами. Здесь мы живём одним днем и выполняем задачи по защите тех, кто остался на гражданке. Мы здесь, чтобы было хорошо вам. Оставить войну не могут из-за погибших товарищей, из-за ранений, которые всю жизнь будут напоминать о том, через что прошли эти люди. Да и психологически тяжело, ведь мы сражаемся с нашими бывшими братьями. Сегодня, по сравнению с 2014-2016 годами, противник многому научился, у него промыты мозги, огромное количество наёмников, воюющих профессионально, хорошая техника, обеспечение, это немудрено, ведь 52 страны мира приложили к этому руку.
Государство должно подготовиться, после войны нужны военные психологи, которые смогут проработать все посттравматические стрессовые расстройства, оказать первоклассную помощь и вернуть людей в нормальную жизнь.
«Поехали, Наташа!» — послышалось со стоянки автомобилей. Мы обнялись с Татьяной Юрьевной, я сделала её фото и подумала, что мне повезло узнать такую женщину, профессионала, патриота. Я поняла, что вот так сразу эта, час тому назад незнакомая женщина, стала мне вдруг родной. Я поспешила на стоянку, незаметно смахнув слезу, подумала: всё то, от чего моя душа болела все эти долгие годы, вдруг оказалось рядом со мной, всколыхнув моё сердце.
Передо мной стояла огромный военный КамАЗ.
«Залезай! Поедешь с легендой!».
От мысли, что не смогу вскарабкаться на этот военный «эверест», стало дурно. С третьей попытки, сняв бронежилет, я удачно залезла, обтерев грязное колесо штаниной. В КамАЗе сидел мужчина, хмуро посмотрев на меня из-под сдвинутых бровей, произнес:
— Бронежилет надень!
Но об этом в другой раз…
