Помню, как читала об освобождении Севастополя в Великую Отечественную и наткнулась на известие о смерти сапёра Ильина. Самый известный сапёр Севастополя Николай Иванович Ильин скончался 7 января 2017-го. Большинство зданий русского города боевой славы разминировано его руками. Сапёр на войне почти что смертник. Ильин выжил. Это его надпись «Мин нет. Проверено. Ильин» была на фасаде Покровского собора города Севастополя. Уходя, фашисты искусно минировали здания и культурные объекты на территории Советского Союза. Стереть с лица земли всё, что дорого России, было целью рейха.
Проезжая мимо частных целых и разрушенных домов Лисичанска спустя десятилетия после Великой Отечественной, я видела такие же надписи — «Проверено. Мин нет». Укронацисты минируют всё. Их извращённый ненавистный ум способен придумать заминировать не только детскую игрушку, выключатель, кровать, мёртвых или раненых российских солдат, они минируют даже пути отхода своим, действуют как заградотряды. Я представила, сколько ребят занимается сапёрной работой здесь, чтобы наладить мало-мальски приемлемую жизнь на этих территориях. Семьдесят седьмой (позывной водителя) сказал мне, что за грибами в северодонецкий лес не пойдет еще долго, да и по посадкам вряд ли стоит ходить: мины будут находить долгие годы.
Впереди была точка расположения наших ребят. Именно здесь находился муж Марины, мобилизованный из Анапы с позывным «Сека». Оксана Анатольевна Маловичко приняла решение сначала заехать сюда, оставить Марину, а потом, на обратном пути, забрать, чтобы дать ей дольше побыть с мужем. Вокруг нас была непролазная грязь. Недалеко от машины Марина увидела мужа. Она выскочила и в ослепительно-белых кроссовках побежала по непролазной грязи к нему, кинулась на шею. Далее следует сцена из добротной мелодрамы: мы все ревём, Марина взахлеб плачет на плече у Секи, и только муж её со счастливым, удивленным лицом гладит по голове жену и приговаривает: «Марусечка, как же так, Марусечка…». Я думаю: многие ли женщины отчаялись бы на такой поступок — из Анапы, на перекладных, без сна двое суток, рискуя жизнью, приехать, чтобы увидеть мужа? Наверняка, многие, ибо «есть женщины в русских селеньях».
Мы разгрузились, оставили Марину с мужем и поехали дальше. Я расскажу вам, уважаемые читатели, только об одном пункте, где проживают наши ребята, а всего мы посетили семь. На первом пункте нас встретили трое новошахтинских ребят с позывными «Жук», «Немец», «Клим». Я с ходу спросила: «Кто Немец?». Парень, немного растерявшись, ответил: «Я». Подошла к нему, обняла: «От всей нашей группы — с прошедшим днем рождения!». Он приятно удивился: откуда мы узнали. Объяснили, что его мама состоит с нами в группе ZOVНОВОШАХТИНСК, она и поделилась. А потом была разгрузка, быстрые разговоры, какие-то съемки всего, что успели привезти, и короткое, но болезненное прощание. Ребята показали, как они оборудовали свои временные жилища, где купаются, где готовят. Да, жизнь совсем не сахар, особенно если учесть, что в пятнадцати километрах уже передний край фронта: мы четко слышали разрывы снарядов.
Я попросила Жука передать что-нибудь землякам:
— Ребята, идёт война, не надо убегать, не надо скрываться. Здесь мы защищаем нашу Родину, а значит, город, семью. Я заезжаю сюда третий раз добровольцем. Не надо ждать, пока беда придёт в наши города. Что вы потом скажете себе, когда снаряды полетят в ваши дома? Лучше сейчас отдать свой долг стране, выиграть эту войну и спокойно жить, строя семьи и мирную жизнь. Я вернулся сюда после ранения, потому что войну закончить — долг каждого русского мужчины. И вот я здесь уже полгода. Конечно, нужна новая смена. Солдатам нужна передышка. Многие без отпусков уже по семь-восемь месяцев. Устали, кому-то нужно подлечиться, кому-то, вон как Прапору, съездить к больной старой матери.
— Нужна полная мобилизация?
— Полная — нет. Но еще частичная нужна. Страну надо ставить на военные рельсы. Чтобы солдат не думал, где ему взять штаны, постирать, приготовить еду. Нужен конвейер, обеспечивающий фронт самым необходимым. Тогда воин будет думать о своей непосредственной задаче — победить врага. Нужен надежный тыл.
К нам подошёл Немец.
— Немец, скажи, а вот вернётесь домой — будете делиться на «воевал» и «не воевал»?
— Будем. А почему бы нам не делиться? Или жать руку трусам, которые бежали от повестки, как от огня? Есть те, кто не мог пойти на войну по состоянию здоровья или из-за брони — нужен был на гражданке, но ведь есть и трусы, которые прятались. Мы здесь жизни отдаем за то, что дорого каждому человеку в России. В правоте нашей не сомневаемся.
— Что хотите изменить в родном городе?
— Хотим, чтоб работа появилась с достойной оплатой, город чище, лучше стал. Мы и сами вернемся -включимся в этот процесс. Я ферму хочу построить, баранов буду разводить, кур, уток. Люблю землю, хозяйство. Раньше не понимал этой любви к земле, а теперь мечтаю об этом, — сказал Жук.
— А я в администрацию пойду работать, к Оксане Анатольевне, — сказал Немец, и все засмеялись. — Оксана Анатольевна, возьмете?
— Да! – коротко, с улыбкой ответила Маловичко.
Стали прощаться. Было тяжело смотреть в глаза ребят. Тоска по дому читалась в каждом взгляде, все давно не были дома.
Мы поехали на следующие точки развозить посылки остальным солдатам. Я ехала в машине с бойцом из Новошахтинска с позывным Клим. Клим сказал:
— Пацаны все любят Оксану Анатольевну. Я Вам, Наталья, как представителю прессы скажу так: сюда, к черту на кулички, волонтеры почти не доезжают. Приезжает одна Оксана Анатольевна. Она для нас своя. Каждый боец ее уважает. Людей её должности вообще на фронте не бывает, а она едет. Едет, как обычный человек. Город наш любить можно уже за то, что о нас там не забывают.
На обратной дороге под звуки гудящей линии фронта заходило красное холодное солнце, дождь прекратился, и небо, чистое и темнеющее, затягивалось дымкой вечерних сумерек. Мы забрали Марину и поехали в Луганск. Она сидела тихо и молчала. Одно дело — знать, где твой муж, другое – увидеть и прочувствовать. «Спасибо вам, что взяли меня», — сказала Марина и расплакалась.
Сергей Иванович, водитель КамАЗа с позывным «Семьдесят седьмой», ехал быстро и уверенно. На дороге, по которой мы проезжали несколько часов назад, дымился и горел объект, название которого писать не стоит. HIMARS накрыли его совсем недавно, и от него ничего не осталось. Только сейчас я поняла, что человеческая жизнь здесь, на войне, ничего не стоит. Проедь мы по этому пути чуть раньше, точно так же горели бы и наши машины. Все молчали, только я, изредка всхлипывая, вытирала текущие слёзы. «Это война, Ната», — сказал Семьдесят седьмой.
Яркие языки пламени так и стояли у меня перед глазами. Всепоглощающий огонь смерти, огонь войны… Это он долгие восемь лет ел Донбасс, это он полыхает по Украине, это он перекидывается на территорию России, это он может зажечь всю планету. Страх закрался под кожу. Так близко войну я не видела. Каждая такая поездка может стоить волонтерам жизни. Но они едут, везут грузы, помощь для солдат, для армии, и причиной всему — очень простые русские слова «Своих не бросаем».
По дороге домой было уже не тихо. Все испытания закончились, мы живы, и мы едем домой. Развезли ребятам всё самое необходимое: 16 пар добротной качественной обуви, 30 надёжных весенних костюмов, 2 тепловизионных прицела, 1 монокуляр,
1 квадрокоптер, 10 покрывал для защиты от тепловизора (новая разработка), 50 полных аптечек, общую медицину для госпиталя, носилки в количестве 22 штук, 66 строп, продукты и вкусняшки.
Дорога домой – самая короткая. В дороге мы провели 20 часов, устали, но это была усталость благодарная. Сняли бронежилеты, достали бутерброды, сосиски в тесте от Люды Колесниковой – мамы Миши, нашего единственного и незаменимого мужика в поездке, котлеты от Юли Колесниковой – жены Миши, огромный термос моего кофе. И с благодарностью к тем людям, кто это собрал для нас, всю обратную дорогу жевали.
Оксана Анатольевна повернулась ко мне и сказала: «Наташ, ты понимаешь, что мы делаем самое важное дело в нашей жизни?».
Я понимала. И знала, что каждая наша поездка – это не просто помощь, а спасенные жизни, благодаря тем наиважнейшим вещам, которые мы покупаем для ребят, благодаря волонтерской группе ZOVНОВОШАХТИНСК.
